Мировой лесопромышленный комплекс находится в состоянии глубокой трансформации, что вызвано переносом экономического центра тяжести на юг и формированием новой экономической парадигмы. Это в свою очередь сказывается на всех традиционных лесопромышленных рынках бореальных лесов северного полушария, которые всегда были драйверами мирового ЛПК и играли роль первой скрипки.

Несмотря на очевидность указанных ниже проблем и тенденций, указанная проблематика остается никем не раскрытой, что обусловлено низким уровнем лесопромышленной аналитики в стране и консервацией шаблонов мышления и подходов давно не имеющих практического наполнения.

Настоящий анализ проблем сформирован на тенденциях, происходящих на мировых лесопромышленных рынках с 2000 года. Рассматривается ретроспектива на глубину 22-х лет и, соответственно, прогнозирование строится на аналогичный период.

Конечным потребителем лесопродукции является человек. Рост населения Земли и уровня его жизни, должно вести к росту потребления лесопродукции.

Если темпы роста лесопродукции не соответствуют темпам роста населения Земли, то можно констатировать, что лесопродукция проигрывает не древесным материалам или одни виды лесопродукции проигрывают другим видам лесопродукции.

Конечно это не всегда так, но в общем, такой подход вполне адекватен. Также можно учитывать, что могут быть разнонаправленные движения в рамках одной макрогруппы лесопродукции (реструктуризация), однако, общий тренд всей группы более чем показателен.

Рассмотрим рост производства и, соответственно, потребления хвойной, лиственной и тропической пилопродукции. На графиках выделим период финансового кризиса 2008-2009 годов, что ярко выражено на поведении кривых.

Как видно, производство хвойной пилопродукции не успевает за ростом населения Земли, что говорит о сокращении хвойной пилопродукции на одного жителя планеты, в то же время, мы видим, незначительно опережающий рост производства и потребления лиственной и тропической пилопродукции.

Видим ли мы эти изменения? Да, безусловно, мы видим сокращения производства и потребления хвойной пилопродукции в окружающем нас быту. Это происходит из-за замены хвойной древесины в целом ряде сегментов и ниш другими древесными и не древесными продуктами-заменителями.

Рост производства древесноволокнистых плит, например, МДФ и ДСП, привел к выдавливанию хвойной древесины из сегмента мебельного производства, а рост производства ориентировано-стружечных плит привел к сокращению использования массивной древесины в строительстве.

Видим ли мы рост производства лиственной и тропической древесины? Тоже да. Например, на полках наших строительных гипермаркетов активно продаются напольные покрытия из бамбука, который вроде и не является деревом в нашем понимании, но имеет гигантский промышленный потенциал.

Если проанализировать динамику по пилопродукции в пределах основных макрорынков – страны ЕС, северная Америка (США и Канада) и Китая, то наблюдается следующие закономерности, представленные на графиках ниже.

По хвойному производству мы видим падение в северной Америке и ЕС, объемы производства не достигли докризисных значений 2008 года, а Китай вырос по производству хвойной пилопродукции более чем в 8 раз. При этом, в Китае запрещена промышленная заготовка древесины, нет существенных запасов лесов, и на этом фоне наблюдается такой впечатляющий рост хвойного лесопиления.

С 2016 года коммерческая лесозаготовка в естественных лесах полностью запрещена. Основная часть естественных лесов расположена в провинциях Внутренняя Монголия, Хэйлунцзян, Юньнань, Тибет и Сычуань, где сконцентрировано почти 60% всех китайских лесов. Очевидно, что рост хвойного лесопиления Китая был возможен только на импортном сырье.

На фоне общей деградации, еще более впечатляющие результаты показывает Китай по производству лиственной и тропической пилопродукции, что формирует основу мирового роста производства этой категории продукции.

Порядка 58,4% китайского лесного фонда расположена в зоне вечнозеленых широколиственных лесов, включая, тропические леса, муссонные леса, мангровые и бамбуковые леса. Это направление имеет колоссальный потенциал с учетом быстрого возобновления.

Лиственные и тропические деревья могут быть использованы для производства широкого ряда продуктов, и расхожая установка на превосходящие свойства хвойных пород ошибочна.

Рассмотрим мировые тенденции в целлюлозно-бумажной промышленности – становом хребте мирового ЛПК. На Схеме ниже отражены изменения основных групп продукции начиная с 2000 года. В своем анализе продолжаем ориентироваться на рост численности населения Земли, который, напомним, составил 31%.

Очевидно падение производства и потребления в сегменте писчей и офисной бумаги, газетной бумаги, а также низкие темпы производства товарной целлюлозы. На другой стороне весов, рост производства упаковочной бумаги и картонов, санитарно-гигиенических бумаг и макулатуры.

Падение спроса на писчую, офисную и газетную бумаги обосновано повсеместным внедрением новых носителей информации и общей цифровизацией населения (о чем мы подробно поговорим дальше), а рост спроса на упаковочные бумаги и картоны, а также макулатуру, обусловлен промышленным ростом Китая, который наращивал выпуск потребительских товаров, что требовало большого количества упаковки.

Рост потребления санитарно-гигиенических бумаг связан с повышением уровня жизни населения Земли и, прежде всего, глобального юга, тем не менее, общий объем этого рынка не значителен и имеет ограниченный потенциал дальнейшего роста.

Рассмотрим основной растущий сегмент – упаковочные бумаги и картоны в разрезе основных рынков. Здесь основным производителем выступает опять Китай. В свою очередь, целлюлозно-бумажная промышленность северной Америки не успевает за темпами роста населения Земли, несмотря на свой глобальный характер. Прирост в размере 6% крайне незначителен и находится в пределах статистической ошибки на рассматриваемом 22-летнем интервале.

Европейская целлюлозно-бумажная промышленность активно трансформировалась на производство упаковочных бумаг и картонов все последние 20 лет, существенную часть из которых поставляла в тот же Китай.

Если мы рассмотрим сегмент макулатуры, то обнаружим, что основным мировым центром сбора и переработки макулатуры также является Китай, который развивал собственную целлюлозно-бумажную промышленность в направлении производства упаковочных бумаг и картонов в условиях критической нехватки древесного сырья. Макулатура позволяет Китаю частично решить проблему постоянного дефицита сырья и зависимости от импорта.

Другим направлением развития лесосырьевого обеспечения китайской целлюлозно-бумажной промышленности являлась посадка быстрорастущих плантаций, например, эвкалипта и тополя, причем не только в Китае, но и в странах юго-восточной Азии и Африки. Для этих целей Китай создал крупнейший флот судов-щеповозов, что позволяет ему собирать древесное сырье по всему миру и везти на ЦБК в Китае.

При такой схеме доставка сырья происходит ритмично и полностью прогнозируемо. Рост запаса древесины на коммерческих плантациях и себестоимость их переработки в щепу абсолютно просчитываемые на десятилетия показатели, как и затраты на морскую транспортировку. Эта схема уже давно используется целлюлозно-бумажной промышленностью Японии и Китай тут не пионер.

Китай только начал производство ориентировано-стружечных плит, но результаты уже превосходят российские. Стоит ожидать, что Китай будет крупнейшим мировым производителем ориентировано-стружечных плит в ближайшее десятилетие.

Но наиболее фееричный рост китайского лесопромышленного комплекса можно наблюдать в сегменте производства фанеры. Китай достиг небывалых показателей в истории, объем производства фанеры приблизился к 60 млн. кбм в год. При этом, основной объем производства был достигнут благодаря переработки быстрорастущих пород древесины, прежде всего, тополя, выращенного на коммерческих плантациях.

Ставка Китая была сделана на фанеру по целому ряду объективных причин. Во-первых, китайская (и вообще азиатская) традиция крайне позитивно оценивает фанеру как строительный и конструкционный материал.

Во-вторых, производство фанеры носит позиционный характер и может быть реализовано в самых разных вариантах и сочетаниях. Каждый технологический этап может иметь оборудование разного уровня, с разной долей механизации и автоматизации труда, которое потом может быть заменено на более совершенное, без существенных простоев.

В-третьих, фанера более дорогой продукт, чем ориентировано-стружечные плиты и имеет больше сегментов потенциального применения. Фанера — это не только строительство, но и мебель и внутренняя отделка, а ОСП в сегменте мебели не прижился, несмотря на все старания маркетологов.

Фанера продается дороже только из-за самого названия, так как не каждый потребитель в развивающихся странах (да и в России) может объективно оценить качество фанеры и ее физико-механические свойства, он просто возьмет то, что дешевле.

Расчет китайских товарищей был гениален. Здесь мы видим пример комплексного подхода при прогнозировании целой отрасли, в данном случае фанерной. Прогнозирование продукции и сбыта продукции было осуществлено до закладки промышленных плантаций.

Да, можно услышать много суждений, о том, что российская березовая фанера существенно лучше, и имеет превосходные физико-механические показатели. Но российская фанера это нишевой товар, а китайская фанера – массовый. Что выберет, например, арабский мебельщик, дорогую российскую березовую фанеру для дна ящика или дешевую китайскую? Ответ очевиден.

Там, где нет особых условий эксплуатации будет использована китайская фанера, а российские производители будут терять объемы продаж на мировом рынке. Уже сейчас российская фанера концентрируется в нишах фанеры для опалубки и фанеры для машиностроения, что сокращает рынок сбыта.

Давайте посмотрим с другой стороны. Китай вырастил большой объем плантационного тополя, обеспечил фанерой свою промышленность и завалил ей весь мир.

Что мешает Китаю вырастить плантации промышленной березы?

Сказки про сложный российский климат и следующее из этого качество древесины можно оставить необразованным людям. В Китае много территорий с очень жесткими условиями – вся Маньчжурия, Тибет и внутренняя Монголия. Мест для плантаций березы с одновременным моделированием климата более чем достаточно.

В качестве промежуточных итогов, на основе анализа динамики рынков лесопродукции мы должны сделать несколько безрадостных и отрезвляющих выводов. При этом, эти выводы укладываются в парадигму отношений «Глобального Юга» и «Глобального Севера», так как бореальные леса характеристика «Глобального Севера». Итак: